День рождения Миши в узком семейном кругу превратился в день воспоминаний.

Я приготовила обед.
Нас было трое: Миша, моя мама и я.
Меню я опускаю, хотя было неплохо .
Сидели, пили и ели. Часто звонил телефон. Поздравляли Мишу.
И вспоминали другие дни рождения, когда собирались всей семьёй и когда вообще не отмечали, потому что были разные времена.
Мама, как всегда, вспоминала очень трудные времена. А воспоминания об этом всегда присутствуют в нашей памяти, чем больше времени проходит, тем ярче эти воспоминания.
А если нечаянно включишь телевизор, а там показывают войну, то всё переплетается в такой странный узел.
Начала вспоминать мама.
Мне в те времена, о которых говорила мама, было ПЯТЬ лет.
Я тоже помню бомбёжки, поезда, уходившие на восток. Я помню гораздо больше, чем хотелось бы.
Нас война застала в Бессарабии. Как-то мы оказались в Кишинёве.
Началась бомбёжка. Мы с мамой, с её беременной сестрой Кларой и её дочкой(моей двоюродной сестрой, с которой мы дружим с тех пор, как я себя помню) прятались в Православном Храме(в центре Кишинёва, напротив сегодняшнего Дома правительства). Все считали, что церковь - это самое безопасное место. А отец и муж тёти Клары пошли на вокзал, узнать, будут ли в тот день отправлять на восток таких, как мы.
Отец вернулся один. Он сказал, что дядя погиб, ему попал осколок в живот, и он умер моментально.
Я пропущу другие детали, такие, как у нас на глазах рухнул одесский вокзал, как только наш вагон отошёл от вокзала.
Как мы растеряли всех по дороге. Я просто не всё помню.
Мы приехали на Северный Кавказ. Всех нас, беженцев, разместили по разным сёлам. Нас приютили местные жители.
Мы с мамой оказались в селе Петровское около города Орджоникидзе(сегодня этот город называется Владикавказ).
Мы жили в семье местного председателя колхоза. Его жена меня усиленно откармливала.
Мы с мамой не говорили по-русски.
Каждое воскресенье мы пешком с мамой шли в город. Все эвакуированные шли туда, надеясь узнать что-нибудь о потерявшихся родственниках.
Однажды в пути нас застало полное солнечное затмение. Внезапно стало темно, как ночью. Но темнота скоро прошла, хотя тогда было ощущение, что прошла вечность.
И так, вцепившись в мамину руку, мы шагали по улицам Орджоникидзе.
Вдруг к нам подошёл незнакомый мужчина и спросил маму:" Ваша фамлия Шварц? Вас разыскивает Ваш муж. Он мне показывал фотографию, на которой Вы и Ваша дочь. Вы сейчас одеты , как на той фотографии. И выглядите точно так же. Муж просил всех, с кем он разговаривал, передать Вам, если кто-нибудь Вас встретит, , что он будет искать вас в Орджоникидзе."
Мы тут же вернулись в село, собрали наши скромные пожитки, поблагодарили за кров хозяев дома, приютивших нас, и хозяин на колхозной подводе отвёз нас в город, нашёл нам "угол" в одной семье.
Мы там прожили до того момента, пока папа нас не нашёл. Я только помню, что приехали мы летом. Помню зиму в том городе.
Мама работала на фабрике, приводила меня к садику, который открывался позже. Хорошо помню морозы. Ведь у меня было летнее пальтишко. Я стояла и ждала, пока кто-нибудь из персонала придёт, чтоб войти в помещение.
Я помню, как папа пришёл в наше жилище. Его не пускала хозяйка, перед ней стоял оборванный мужчина. Мама была на работе. А я отца узнала по голосу и закричала по-румынски:" Татикэ!!!"(Папочка!!!)
Я повела папу на фабрику к маме через весь город. Единственное, что я помню, как мы шли по мосту через Терек.

Такие были наши разговоры сегодня. И не только такие. А рассказала я именно об этом разговоре потому, что у меня каким-то чудом сохранилась ТА САМАЯ ФОТОГРАФИЯ, по которой нас нашёл отец. Я склеила остатки фотографии и решила поместить её в это сообщение.

Примечание к фотографии: На маме бежевое пальто с чёрной шёлковой подкладкой. Тёмносиние замшевые туфли, такого же цвета шляпка. В руке у неё её сумка и пакетик с белыми носками для меня. Из этого пальто позже, когда я уже училась в Челябинском политехническом, мама сшила мне юбку, а из подкладки блузку. Где- то есть даже фотография моя в этом наряде. Асе на той фотографии очень мои бусы понравились...
На фотографии на мне красное пальто, розовая шляпка, чёрные лаковые туфли, в руке у меня пакетик с пирожными и ландыши, которые я до сих пор люблю.
Фотография сделана ещё в Румынии в гор. Яссы. Мы шли с мамой по улице Штефан чел Маре(Стефана Великого). Мне на фото 4 года, а маме 28 лет.