СТОРОЖ ЗМИЁВСКОЙ БАЛКИ

СТОРОЖ ЗМИЁВСКОЙ БАЛКИ

Евгений ЕВТУШЕНКО 

Когда все преступленья замолятся? 
Ведь, казалось, пришла пора. 
Ты ответишь ли, Балка Змиёвская? 
Ты ведь Бабьего Яра сестра. 

 

Под землей столько звуков и призвуков, 
стоны, крики схоронены тут. 
Вижу – двадцать семь тысяч призраков 
по Ростову к той балке бредут. 

Выжидающе ястреб нахохлился, 
чтобы выклевать чьи-то глаза. 
Дети, будущие Михоэлсы, 
погибают, травинки грызя. 

Слышу всхлипывания детские. 
Ни один из них в жизни не лгал. 
Гибнут будущие Плисецкие, 
гибнет будущий Марк Шагал. 

И подходит ко мне, тоже с палочкой, 
тоже лет моих старичок: 
«Заболел я тут недосыпалочкой. 
Я тут сторож. Как в пепле сверчок. 

Его брови седые, дремучие, 
а в глазах разобраться нельзя. 
«Эти стоны, сынок, меня мучают, 
и ещё – как их звать? «Надпися.» 

Я такого словечка не слыхивал, 
ну а он продолжал, не спеша: 
«Сколько раз их меняли по-тихому 
эти самые «надпися». 

Почему это в разное время 
колготились, незнамо с чего, 
избегаючи слова «евреи», 
и вымарывали его? 

Так не шла к их начальничьей внешности 
суетня вокруг слова того. 
А потом воскрешали в поспешности. 
Воскресить бы здесь хоть одного. 

Жаль, что я не умею этого. 
Попросить бы об том небеса! 
Я бы тратить всем жизнь посоветовал 
на людей, а не на «надпися.»